затерянное место
поэзия саши додо
Затерянное место
я хочу рассказать тебе сказку
я знаю множество сказок, но эту мне никто не рассказывал
я знаю множество сказок, которые приглашают меня отправиться в путешествие, чтобы найти чудо, после свершения какого-нибудь подвига
глубоко внутри мы оба знаем, что настоящие чудеса не случаются после ритуала
не спрятаны за семью горами
не нужно достигать цели или даже прибывать в тишине.
я хочу рассказать не рассказанную сказку
нерассказанная сказка нашего времени о затеяренном месте, в котором и к которому направлено движение нашего сердца. В ней словами, но не про слова, как бы в шутку, нашептывается о том, что мы потеряли что-то очень важное, имеющее ключевое значение в нашей истории, сотканной из представлений
затерянное потому, что это место никакое не место, куда можно было бы прийти с помощью шагов, оно расположилось так близко к нашему сердцу,
что его невозможно заметить глазами, которые ищут
сердце не знает времени, но любит сказки о том, что мы уже находимся
в самом сказочном месте нашей бесконечной жизни и для этого ничего не требуется
я хочу рассказать тебе сказку
я знаю множество сказок, но эту мне никто не рассказывал
я знаю множество сказок, которые приглашают меня отправиться в путешествие, чтобы найти чудо, после свершения какого-нибудь подвига
глубоко внутри мы оба знаем, что настоящие чудеса не случаются после ритуала
не спрятаны за семью горами
не нужно достигать цели или даже прибывать в тишине.
я хочу рассказать не рассказанную сказку
нерассказанная сказка нашего времени о затеяренном месте, в котором и к которому направлено движение нашего сердца. В ней словами, но не про слова, как бы в шутку, нашептывается о том, что мы потеряли что-то очень важное, имеющее ключевое значение в нашей истории, сотканной из представлений
затерянное потому, что это место никакое не место, куда можно было бы прийти с помощью шагов, оно расположилось так близко к нашему сердцу,
что его невозможно заметить глазами, которые ищут
сердце не знает времени, но любит сказки о том, что мы уже находимся
в самом сказочном месте нашей бесконечной жизни и для этого ничего не требуется
Никогда ничего не случалось
В нашем бескрайнем теле,
Всё возникая из ниоткуда в никуда,
Льется, льётся вневременной рекою,
Так нежно, о боже как нежно...
Никогда ничего не случалось.
В нашем бескрайнем теле,
Всё возникая из ниоткуда в никуда,
Льется, льётся вневременной рекою,
Так нежно, о боже как нежно...
Никогда ничего не случалось.
Подержи мою голову
Подержи мою голову
Я хочу чтобы ты подержала мою голову
Твои руки заняты делами, удочками, крючками, деньгами, веерами, мечтами
Она падает в бесконечность
Она падает, падает в бесконечность тебя
Когда ты спрашиваешь меня о чем я сейчас думаю
Мне так смешно, что ты думаешь что я думаю
Ты переливаешься вся, смыслами и пространствами, чистая, невинная в своей естественности, сияешь и даже не замечаешь, что одурманена своим сиянием, своей проницаемостью, прозрачностью
Ты отражаешь все что есть
Как зеркало
Все, все что есть
Как же сказать чтобы было видно?
Как сказать так чтобы увидеть зеркало в зеркале?
Ты все равно не поймёшь
Тебе и не нужно понимать, ты этим являешься
Это моя работа, я здесь для того чтобы все осталось таким каким оно есть, самая бесполезная работа любоваться являющимся
Тебе не нужно понимать, ты здесь не для этого, пусть этим займутся другие, должны же они чем то быть заняты
Ты переливаешься вся, смыслами и пространствами, чистая, невинная в своей естественности, сияешь и даже не замечаешь, что ты одурманена своим сиянием, своей проницаемостью, прозрачностью
Я видел твою спину прежде, я уже гулял по этой пустыне жаркими ночами, я прикладываю всего себя как ухо и слышу мне знакомую мелодию, её играла моя мать, укутанная серебряными платками, так что были видны лишь закрытые глаза, перебирала струны уда в пещере, пока пески танцевали дикими бурями, я был у её ног, я был у её ног, внутри, внутри твоего сердца
Я так люблю тебя мама
Я слышу как ты прячешь своё лицо
Чтобы я не знал
Чувствовал
Чтобы руки которые держат мою голову были твоими руками
Чтобы струны каждого уда играли твою мелодию
Я так благодарен тебе что ты скрываешь себя до сих пор, не оставляешь меня
Чтобы я мог кружиться и наслаждаться этой любовью, находиться в самом самом источнике всех этих сумасшедших превращений, не рождённым, одаренным вечным одиночеством и неизвестностью ради того чтобы поцелуй был цветущей абрикосой, самым важным на свете, чтобы к губам стекались все реки этой пригрезившейся жизни
Когда ты спрашиваешь меня о чем я сейчас думаю,
Мне так смешно, что ты думаешь что я думаю
Но ты слушай-слушай, я знаю ты любишь, я знаю ты любишь как звучит, как говорю, вздыхаю, тяжелеюсь, облегчаюсь, местами молчу.
Я видел твою спину прежде, только лёжа на ней звезды звезды, родинки, и слышно ночь, как она говорит говорит, умывает, не верь, ты только не верь, нисебе, никому, ничему, не верю не верю, хитрю, конечно не верю ей, ей одной.
Подскажешь кто я?
Подскажешь где я живу?
Эй! Ты! Нищий в шелках, бегущий в бреду, понять не старайся, понять не старайся, откуда куда я иду, узнаешь и я всё драгоценное у тебя заберу, скорее ты сам потеряешь, ты всё сам потеряешь скорее всего
Мне не нужно ничего, но я все у тебя заберу
Останется только одно
В отсутствии и присутствии всего, не тронуть не тронуть его,
им тронуто, им тронуто все
В отсутствии и присутствии всего, не тронуть не тронуть его,
им тронуто, им тронуто все
В отсутствии и присутствии всего, не тронуть не тронуть его,
им тронуто, им тронуто все
Держись за форму, держись
Держись за форму, держись
Глупый в образах, как в меду залип лохматый малый, cмешной торгуется с собой, больной пытается принять cебя как горькое лекарство, ожидает становления, освобождения, просветления, всё ему тяни толкай, бедняга в трудах на площади базарной совсем от иллюзий одурел
Подержи мою голову
Я хочу чтобы ты подержала мою голову
Твои руки заняты делами, удочками, крючками, деньгами, веерами, мечтами
Она падает в бесконечность
Она падает, падает в бесконечность нас
Когда ты спрашиваешь меня, о чем я сейчас думаю
Мне так смешно, что ты думаешь что я думаю
Ты переливаешься вся, смыслами и пространствами, чистая, невинная в своей естественности, сияешь и даже не замечаешь, даже не замечаешь, что одурманена своим сиянием, своей проницаемостью, прозрачностью
Это утро лепестками осыпалось тебе в рот
Вместе с ним под языком твоим я как не нужный растворился
В бескрайней нежности тебя
Подержи мою голову
Я хочу чтобы ты подержала мою голову
Твои руки заняты делами, удочками, крючками, деньгами, веерами, мечтами
Она падает в бесконечность
Она падает, падает в бесконечность тебя
Когда ты спрашиваешь меня о чем я сейчас думаю
Мне так смешно, что ты думаешь что я думаю
Ты переливаешься вся, смыслами и пространствами, чистая, невинная в своей естественности, сияешь и даже не замечаешь, что одурманена своим сиянием, своей проницаемостью, прозрачностью
Ты отражаешь все что есть
Как зеркало
Все, все что есть
Как же сказать чтобы было видно?
Как сказать так чтобы увидеть зеркало в зеркале?
Ты все равно не поймёшь
Тебе и не нужно понимать, ты этим являешься
Это моя работа, я здесь для того чтобы все осталось таким каким оно есть, самая бесполезная работа любоваться являющимся
Тебе не нужно понимать, ты здесь не для этого, пусть этим займутся другие, должны же они чем то быть заняты
Ты переливаешься вся, смыслами и пространствами, чистая, невинная в своей естественности, сияешь и даже не замечаешь, что ты одурманена своим сиянием, своей проницаемостью, прозрачностью
Я видел твою спину прежде, я уже гулял по этой пустыне жаркими ночами, я прикладываю всего себя как ухо и слышу мне знакомую мелодию, её играла моя мать, укутанная серебряными платками, так что были видны лишь закрытые глаза, перебирала струны уда в пещере, пока пески танцевали дикими бурями, я был у её ног, я был у её ног, внутри, внутри твоего сердца
Я так люблю тебя мама
Я слышу как ты прячешь своё лицо
Чтобы я не знал
Чувствовал
Чтобы руки которые держат мою голову были твоими руками
Чтобы струны каждого уда играли твою мелодию
Я так благодарен тебе что ты скрываешь себя до сих пор, не оставляешь меня
Чтобы я мог кружиться и наслаждаться этой любовью, находиться в самом самом источнике всех этих сумасшедших превращений, не рождённым, одаренным вечным одиночеством и неизвестностью ради того чтобы поцелуй был цветущей абрикосой, самым важным на свете, чтобы к губам стекались все реки этой пригрезившейся жизни
Когда ты спрашиваешь меня о чем я сейчас думаю,
Мне так смешно, что ты думаешь что я думаю
Но ты слушай-слушай, я знаю ты любишь, я знаю ты любишь как звучит, как говорю, вздыхаю, тяжелеюсь, облегчаюсь, местами молчу.
Я видел твою спину прежде, только лёжа на ней звезды звезды, родинки, и слышно ночь, как она говорит говорит, умывает, не верь, ты только не верь, нисебе, никому, ничему, не верю не верю, хитрю, конечно не верю ей, ей одной.
Подскажешь кто я?
Подскажешь где я живу?
Эй! Ты! Нищий в шелках, бегущий в бреду, понять не старайся, понять не старайся, откуда куда я иду, узнаешь и я всё драгоценное у тебя заберу, скорее ты сам потеряешь, ты всё сам потеряешь скорее всего
Мне не нужно ничего, но я все у тебя заберу
Останется только одно
В отсутствии и присутствии всего, не тронуть не тронуть его,
им тронуто, им тронуто все
В отсутствии и присутствии всего, не тронуть не тронуть его,
им тронуто, им тронуто все
В отсутствии и присутствии всего, не тронуть не тронуть его,
им тронуто, им тронуто все
Держись за форму, держись
Держись за форму, держись
Глупый в образах, как в меду залип лохматый малый, cмешной торгуется с собой, больной пытается принять cебя как горькое лекарство, ожидает становления, освобождения, просветления, всё ему тяни толкай, бедняга в трудах на площади базарной совсем от иллюзий одурел
Подержи мою голову
Я хочу чтобы ты подержала мою голову
Твои руки заняты делами, удочками, крючками, деньгами, веерами, мечтами
Она падает в бесконечность
Она падает, падает в бесконечность нас
Когда ты спрашиваешь меня, о чем я сейчас думаю
Мне так смешно, что ты думаешь что я думаю
Ты переливаешься вся, смыслами и пространствами, чистая, невинная в своей естественности, сияешь и даже не замечаешь, даже не замечаешь, что одурманена своим сиянием, своей проницаемостью, прозрачностью
Это утро лепестками осыпалось тебе в рот
Вместе с ним под языком твоим я как не нужный растворился
В бескрайней нежности тебя
Всё зависит от тебя
Может быть, осенью листья выбирают куда им упасть, а может быть, расслабленные и завершенные сами в себе не знают, не знают лучшего места, чем чистая случайность. Может быть, они хитрее, чем кажутся.
Может, лучше промолчать, промолчать этот листопад,
молчать и быть в падении, падением.
Всё зависит от тебя, насколько ты не занят, насколько страстно любишь осень, насколько страстно любишь смотреть.
Ты знаешь про осень почти все. Только раз в году, перед встречей со снегом упавшие листья выжидают подходящий момент, чтобы подняться в воздух и выбрать следующее место на родном дереве.
Они меняются местами до сих пор.
Это тайна.
Это тайна открывается, чтобы никто не поверил.
Чтобы никто не поверил, что это тайна.
Ты знаешь про осень почти все.
Только раз в году, перед встречей со снегом деревья вытаскивают корни и улетают на юг. Когда ты увидишь пролетающее стадо над твоей головой, хотя бы подними руки в знак того, что тебе не мерещится. Подними руки в знак того, что тебе не мерещится в тени ветвистых птиц.
Не спрашивай, как они делают это.
Не спрашивай, как, как им удаётся взлететь без единого листика.
Не спрашивай, как им не стыдно летать не прикрытыми, когда их корни торчат во все стороны так беспардонно.
Самое красивое в этом - тебе не должны поверить.
Тебе никто не должен.
Пусть стоят с опущенными руками.
Пусть все будут наконец-то свободны от правды, пусть стоят с опущенными руками сколько им хочется. Пусть.
Пусть каждый продолжит по-своему не верить, по-своему не верить в то, что на самом деле творится вокруг.
Ты знаешь про осень почти все.
Только раз в году, перед встречей со снегом можно увидеть эту древнюю, как твой хвост, молитву: наше бремя - хождение головой, а наша судьба стоит вверх ногами и улыбается. Наша судьба стоит вверх ногами, пока мы так усердно стремимся сойти с небес, завершить прогулку по небосводу раньше времени, раньше времени остановить этот возвышенный танец.
Пальцы ног могут отдохнуть, отпустить эту трагедию.
Всё всегда было по-другому, наоборот.
Можно больше не держать.
Неужели ты всё ещё настоящий.
Тащишь это бремя.
Посмотри наверх.
Не сделал ни шага.
Ты всё ещё не сделал ни шага по этой земле.
Когда ты увидишь пролетающее стадо над твоей головой, хотя бы подними руки в знак того, что тебе не мерещится.
Подними руки в знак того, что тебе не мерещится в тени ветвистых птиц.
Корням нужна высота, свежий воздух и сногсшибательный уход.
Самое красивое в этом - ты не должен поверить.
Ты ничего не должен.
Может быть, осенью листья выбирают куда им упасть, а может быть, расслабленные и завершенные сами в себе не знают, не знают лучшего места, чем чистая случайность. Может быть, они хитрее, чем кажутся. Может, промолчать, может быть лучше, промолчать этот листопад, молчать и быть в падении, падением.
Всё зависит от тебя, насколько ты не занят, насколько страстно любишь осень, насколько страстно любишь смотреть.
Может быть, осенью листья выбирают куда им упасть, а может быть, расслабленные и завершенные сами в себе не знают, не знают лучшего места, чем чистая случайность. Может быть, они хитрее, чем кажутся.
Может, лучше промолчать, промолчать этот листопад,
молчать и быть в падении, падением.
Всё зависит от тебя, насколько ты не занят, насколько страстно любишь осень, насколько страстно любишь смотреть.
Ты знаешь про осень почти все. Только раз в году, перед встречей со снегом упавшие листья выжидают подходящий момент, чтобы подняться в воздух и выбрать следующее место на родном дереве.
Они меняются местами до сих пор.
Это тайна.
Это тайна открывается, чтобы никто не поверил.
Чтобы никто не поверил, что это тайна.
Ты знаешь про осень почти все.
Только раз в году, перед встречей со снегом деревья вытаскивают корни и улетают на юг. Когда ты увидишь пролетающее стадо над твоей головой, хотя бы подними руки в знак того, что тебе не мерещится. Подними руки в знак того, что тебе не мерещится в тени ветвистых птиц.
Не спрашивай, как они делают это.
Не спрашивай, как, как им удаётся взлететь без единого листика.
Не спрашивай, как им не стыдно летать не прикрытыми, когда их корни торчат во все стороны так беспардонно.
Самое красивое в этом - тебе не должны поверить.
Тебе никто не должен.
Пусть стоят с опущенными руками.
Пусть все будут наконец-то свободны от правды, пусть стоят с опущенными руками сколько им хочется. Пусть.
Пусть каждый продолжит по-своему не верить, по-своему не верить в то, что на самом деле творится вокруг.
Ты знаешь про осень почти все.
Только раз в году, перед встречей со снегом можно увидеть эту древнюю, как твой хвост, молитву: наше бремя - хождение головой, а наша судьба стоит вверх ногами и улыбается. Наша судьба стоит вверх ногами, пока мы так усердно стремимся сойти с небес, завершить прогулку по небосводу раньше времени, раньше времени остановить этот возвышенный танец.
Пальцы ног могут отдохнуть, отпустить эту трагедию.
Всё всегда было по-другому, наоборот.
Можно больше не держать.
Неужели ты всё ещё настоящий.
Тащишь это бремя.
Посмотри наверх.
Не сделал ни шага.
Ты всё ещё не сделал ни шага по этой земле.
Когда ты увидишь пролетающее стадо над твоей головой, хотя бы подними руки в знак того, что тебе не мерещится.
Подними руки в знак того, что тебе не мерещится в тени ветвистых птиц.
Корням нужна высота, свежий воздух и сногсшибательный уход.
Самое красивое в этом - ты не должен поверить.
Ты ничего не должен.
Может быть, осенью листья выбирают куда им упасть, а может быть, расслабленные и завершенные сами в себе не знают, не знают лучшего места, чем чистая случайность. Может быть, они хитрее, чем кажутся. Может, промолчать, может быть лучше, промолчать этот листопад, молчать и быть в падении, падением.
Всё зависит от тебя, насколько ты не занят, насколько страстно любишь осень, насколько страстно любишь смотреть.
Даже если всё закончится
Счастлив, что сделал всё что сделал
Счастлив, что не сделал всё что не сделал
Счастлив, что сказал всё что сказал
Счастлив, что не сказал всё что не сказал
Если всё закончится сейчас
Если всё закончится сейчас
Даже если всё закончится сейчас и больше никогда не повторится
Даже если всё закончится сейчас и больше никогда ничего не случится
Счастлив, ничего не нужно
Счастлив, ничего и не нужно было
Счастлив, ничего не случилось
Счастлив, ничего никогда не случалось
Счастлив, что сделал всё что сделал
Счастлив, что не сделал всё что не сделал
Счастлив, что сказал всё что сказал
Счастлив, что не сказал всё что не сказал
Если всё закончится сейчас
Если всё закончится сейчас
Даже если всё закончится сейчас и больше никогда не повторится
Даже если всё закончится сейчас и больше никогда ничего не случится
Счастлив, ничего не нужно
Счастлив, ничего и не нужно было
Счастлив, ничего не случилось
Счастлив, ничего никогда не случалось
Посреди боли
Мы здесь для того чтобы научиться страдать,
научиться жить с болью, жить искренне.
Мы в любом случае страдаем и испытываем боль по поводу и без повода,
имея причины и беспричинно.
Кто от этого в стороне?
Стремиться к радости признак слабости.
Это всегда не красиво а боль это полнота боль это красиво
потому что боль это жизнь.
Жить не должно быть легче, жизнь должна быть настоящей.
На самом деле подлинная радость открывает еще больше боли, окружающую боль, становится доступна боль близких, боль тех кто подальше,
боль от того что творится на земле.
И боли на столько много что она превосходит всю возможную радость.
И если радостно, то эта радость все еще ограниченная,
она все еще не включает в себя эту жизнь, которая не радуется.
В жизни которая полна боли только радости не хватает, радости от того что получилось сбежать, избежать боли, сделать вид что боли нет.
Не нужно стремиться к радости, не нужно уходить от боли,
это помогает на время и это не искреннее, ничего не нужно делать.
Самые сильные люди это слабые, которые живут с болью и страдают,
а не те кто не замечают этого.
Если я не замечаю окружающую боль, это не значит
что все хорошо, не значит что жизнь это радость.
Жизнь прежде всего боль, только потому что это очевидно.
Подлинная радость живет в боли, а боль в радости.
Радость без боли это невежество, малодушие, слепота.
Не нужно стремиться к радости, не нужно уходить от боли, это помогает только на время и это не искренне, ничего не нужно делать.
Мы здесь для того чтобы научиться страдать,
научиться жить с болью, жить искренне.
Мы в любом случае страдаем и испытываем боль по поводу и без повода,
имея причины и беспричинно.
Кто от этого в стороне?
Стремиться к радости признак слабости.
Это всегда не красиво, а боль это полнота,
боль это красиво, потому что боль это жизнь.
Жить не должно быть легче, жизнь должна быть настоящей.
Не стремиться к радости, не стремиться к боли и страданиям, и радоваться, радоваться тому что мы не от сюда.
Мы здесь для того чтобы научиться страдать,
научиться жить с болью, жить искренне.
Мы в любом случае страдаем и испытываем боль по поводу и без повода,
имея причины и беспричинно.
Кто от этого в стороне?
Стремиться к радости признак слабости.
Это всегда не красиво а боль это полнота боль это красиво
потому что боль это жизнь.
Жить не должно быть легче, жизнь должна быть настоящей.
На самом деле подлинная радость открывает еще больше боли, окружающую боль, становится доступна боль близких, боль тех кто подальше,
боль от того что творится на земле.
И боли на столько много что она превосходит всю возможную радость.
И если радостно, то эта радость все еще ограниченная,
она все еще не включает в себя эту жизнь, которая не радуется.
В жизни которая полна боли только радости не хватает, радости от того что получилось сбежать, избежать боли, сделать вид что боли нет.
Не нужно стремиться к радости, не нужно уходить от боли,
это помогает на время и это не искреннее, ничего не нужно делать.
Самые сильные люди это слабые, которые живут с болью и страдают,
а не те кто не замечают этого.
Если я не замечаю окружающую боль, это не значит
что все хорошо, не значит что жизнь это радость.
Жизнь прежде всего боль, только потому что это очевидно.
Подлинная радость живет в боли, а боль в радости.
Радость без боли это невежество, малодушие, слепота.
Не нужно стремиться к радости, не нужно уходить от боли, это помогает только на время и это не искренне, ничего не нужно делать.
Мы здесь для того чтобы научиться страдать,
научиться жить с болью, жить искренне.
Мы в любом случае страдаем и испытываем боль по поводу и без повода,
имея причины и беспричинно.
Кто от этого в стороне?
Стремиться к радости признак слабости.
Это всегда не красиво, а боль это полнота,
боль это красиво, потому что боль это жизнь.
Жить не должно быть легче, жизнь должна быть настоящей.
Не стремиться к радости, не стремиться к боли и страданиям, и радоваться, радоваться тому что мы не от сюда.
хочу посмотреть на тебя когда ты одна
как руки лежат
о чем дышит спина
заметен ли шрам
на левой ли правая отдыхает нога
как тени легли от тебя, на тебя
кошачьи следы, в миске еда
но сперва
стоят ли в углу сапоги и зонты
от дождя ли
к дождю
от утра ли
к утру, ты ушла
чашка чая без дна
ты пришла, ты пришла
потому что тебе нужно побыть там где ты
одна
хочу посмотреть на тебя когда ты одна
когда одной тебе видно себя не едва
наверное притихла, мечтаешь
и может смотришь в зеркала
там солнца прячатся, встают
щекотит ветер пальмы
там восемдесят тебя зовут
получают и дают
для себя ли
для них
от утра ли
к утру, ты пришла
чашка чая без дна
ты ушла, ты ушла
потому что тебе нужно побыть там где ты
одна
хочу посмотреть на тебя когда ты одна
как руки лежат
о чем дышит спина
заметен ли шрам
на левой ли правая отдыхает нога
как руки лежат
о чем дышит спина
заметен ли шрам
на левой ли правая отдыхает нога
как тени легли от тебя, на тебя
кошачьи следы, в миске еда
но сперва
стоят ли в углу сапоги и зонты
от дождя ли
к дождю
от утра ли
к утру, ты ушла
чашка чая без дна
ты пришла, ты пришла
потому что тебе нужно побыть там где ты
одна
хочу посмотреть на тебя когда ты одна
когда одной тебе видно себя не едва
наверное притихла, мечтаешь
и может смотришь в зеркала
там солнца прячатся, встают
щекотит ветер пальмы
там восемдесят тебя зовут
получают и дают
для себя ли
для них
от утра ли
к утру, ты пришла
чашка чая без дна
ты ушла, ты ушла
потому что тебе нужно побыть там где ты
одна
хочу посмотреть на тебя когда ты одна
как руки лежат
о чем дышит спина
заметен ли шрам
на левой ли правая отдыхает нога
Жить легко
жить легко
можно ли позволить
жить легко
легко
не нуждаясь в легкости
жить легко
не нуждаясь в позволении
можно ли позволить
жить легко
легко
можно
можно
для легкости не нужно легкости
для легкости не нужно легкости
легко
жить легко
можно
для этого ничего не нужно
можно ли позволить
жить легко
легко
жить легко
можно ли позволить
жить легко
легко
не нуждаясь в легкости
жить легко
не нуждаясь в позволении
можно ли позволить
жить легко
легко
можно
можно
для легкости не нужно легкости
для легкости не нужно легкости
легко
жить легко
можно
для этого ничего не нужно
можно ли позволить
жить легко
легко
Теряя последний лепесток, становится горизонтом.
Она, та, о которую ты ободрался, смотрит на тебя, там, оттуда.
Тебе нужно еще несколько живительных дней и ночей, чтобы быть вновь готовым к этой встрече. Твои раны еще не затянулись, но ты уже чувствуешь появление новых. Тебе нужно еще несколько живительных дней и ночей, чтобы быть готовым к этой нежной встрече. Даже когда твои глаза закрыты, даже в глубоком сне - ты видишь, ты видишь, как она хороша.
Ты всё видишь, ты всё прекрасно видишь сам, больше, чем можно объяснить. Ты чувствуешь, раны еще не затянулись, и ты не готов к этой встрече, но её аромат здесь. Её аромат здесь. Она смеётся и разрезает твою плоть, пусть не насмерть, пусть слегка, но до самого сердца. И ты видишь, как она хороша, ты видишь как она заботится о тебе, но всё равно ты оставляешь её, тебе нужно идти. Тебе нужно идти, и куда бы ты ни шел, её аромат повсюду, следует за тобой, провожает тебя и тем самым, и тем самым ведет тебя.
Идешь, сидишь, любуешься жизнью, отдаешься сну и видишь, как она хороша. Видишь, как она хороша, но у тебя недостаточно сил, чтобы обнять её. Обнять её вечно и не проронить слез. Обнять её вечно и не проронить слез от невозможности счастья. От невозможности быть счастливым вечно, нарочно. От невозможности избежать этой таинственной встречи.
Ты видишь эта встреча больше, чем вечное счастье.
Ты чувствуешь, эта встреча больше, больше, чем можно иметь.
Ты знаешь: лицо создано для слез и поцелуев, вода, чтобы омывать раны и темечко, солнце, чтобы выжигать зрачки и память.
Опустынился.
Так давно, так давно высохла твоя грудь, так давно не летаешь, так давно твой язык парализован, живешь в своей тени.
Холодный. Так давно живешь в своей тени, но всё ещё можешь отличить одно от другого.
Хочешь лучшее, лучшее из недоступного, но каждый раз,
каждый раз это старая дорога назад.
Идешь вперед, ждешь или решаешь ничего не решать, и всё равно видишь, как она хороша. Всё равно движешься навстречу. Ты видишь, ты всё прекрасно видишь сам, больше, чем можно объяснить. Ты чувствуешь, чувствуешь, раны ещё не затянулись, и ты не готов к этой встрече, но её аромат здесь. Она смеётся и разрезает твою плоть, пусть не насмерть, пусть слегка, но до самого сердца.
И пока ты ободранный ломаешь свой насущный хлеб, время вечно собирается покинуть тебя, молясь у порога; тишина неприкрытая вечно хочет поселиться в твоём теле, молясь у порога; ручьями, текущими вспять, омываются твои ступни, освежается, освежается твоя дорога назад.
Теряя последний лепесток, становится горизонтом.
Она, та, теряя последний лепесток, становится горизонтом, смотрит на тебя, там, оттуда.
Спрятанный. Прикрытый лепестками, идешь, сидишь, любуешься жизнью, отдаешься сну и видишь, как она хороша. Тебе нужна эта нежность. Тебе нужна нежность этой встречи. Потому что это всё, что у тебя есть. Твоя единственная жизнь. Твоя единственная жизнь - таинственная встреча. Таинственная встреча - твоя единственная жизнь.
Тебе нужно еще несколько живительных дней и ночей, чтобы вернуться, вернуться к ней, она смотрит на тебя, там, оттуда. Иди к ней не спеша, иди, у тебя еще есть время. Ещё есть время. Ещё есть время вернуться. Иди, она ожидает тебя. Она ожидает только тебя, только тебя настоящего.
Она, та, о которую ты ободрался, смотрит на тебя, там, оттуда.
Тебе нужно еще несколько живительных дней и ночей, чтобы быть вновь готовым к этой встрече. Твои раны еще не затянулись, но ты уже чувствуешь появление новых. Тебе нужно еще несколько живительных дней и ночей, чтобы быть готовым к этой нежной встрече. Даже когда твои глаза закрыты, даже в глубоком сне - ты видишь, ты видишь, как она хороша.
Ты всё видишь, ты всё прекрасно видишь сам, больше, чем можно объяснить. Ты чувствуешь, раны еще не затянулись, и ты не готов к этой встрече, но её аромат здесь. Её аромат здесь. Она смеётся и разрезает твою плоть, пусть не насмерть, пусть слегка, но до самого сердца. И ты видишь, как она хороша, ты видишь как она заботится о тебе, но всё равно ты оставляешь её, тебе нужно идти. Тебе нужно идти, и куда бы ты ни шел, её аромат повсюду, следует за тобой, провожает тебя и тем самым, и тем самым ведет тебя.
Идешь, сидишь, любуешься жизнью, отдаешься сну и видишь, как она хороша. Видишь, как она хороша, но у тебя недостаточно сил, чтобы обнять её. Обнять её вечно и не проронить слез. Обнять её вечно и не проронить слез от невозможности счастья. От невозможности быть счастливым вечно, нарочно. От невозможности избежать этой таинственной встречи.
Ты видишь эта встреча больше, чем вечное счастье.
Ты чувствуешь, эта встреча больше, больше, чем можно иметь.
Ты знаешь: лицо создано для слез и поцелуев, вода, чтобы омывать раны и темечко, солнце, чтобы выжигать зрачки и память.
Опустынился.
Так давно, так давно высохла твоя грудь, так давно не летаешь, так давно твой язык парализован, живешь в своей тени.
Холодный. Так давно живешь в своей тени, но всё ещё можешь отличить одно от другого.
Хочешь лучшее, лучшее из недоступного, но каждый раз,
каждый раз это старая дорога назад.
Идешь вперед, ждешь или решаешь ничего не решать, и всё равно видишь, как она хороша. Всё равно движешься навстречу. Ты видишь, ты всё прекрасно видишь сам, больше, чем можно объяснить. Ты чувствуешь, чувствуешь, раны ещё не затянулись, и ты не готов к этой встрече, но её аромат здесь. Она смеётся и разрезает твою плоть, пусть не насмерть, пусть слегка, но до самого сердца.
И пока ты ободранный ломаешь свой насущный хлеб, время вечно собирается покинуть тебя, молясь у порога; тишина неприкрытая вечно хочет поселиться в твоём теле, молясь у порога; ручьями, текущими вспять, омываются твои ступни, освежается, освежается твоя дорога назад.
Теряя последний лепесток, становится горизонтом.
Она, та, теряя последний лепесток, становится горизонтом, смотрит на тебя, там, оттуда.
Спрятанный. Прикрытый лепестками, идешь, сидишь, любуешься жизнью, отдаешься сну и видишь, как она хороша. Тебе нужна эта нежность. Тебе нужна нежность этой встречи. Потому что это всё, что у тебя есть. Твоя единственная жизнь. Твоя единственная жизнь - таинственная встреча. Таинственная встреча - твоя единственная жизнь.
Тебе нужно еще несколько живительных дней и ночей, чтобы вернуться, вернуться к ней, она смотрит на тебя, там, оттуда. Иди к ней не спеша, иди, у тебя еще есть время. Ещё есть время. Ещё есть время вернуться. Иди, она ожидает тебя. Она ожидает только тебя, только тебя настоящего.
Подметай
Подметай душой у дверей возлюбленной
Они всегда остаются открытыми для твоего сердца
Трудись вместе с солнцем и луной
Трудись без времени
Трудись безрассудно
После ночи наступид день и ты навсегда окажешься в её трепетных объятиях
Подметай душой у дверей возлюбленной
Они всегда остаются открытыми в биении твоего сердца
(по мотивам поэмы Руми)
Подметай душой у дверей возлюбленной
Они всегда остаются открытыми для твоего сердца
Трудись вместе с солнцем и луной
Трудись без времени
Трудись безрассудно
После ночи наступид день и ты навсегда окажешься в её трепетных объятиях
Подметай душой у дверей возлюбленной
Они всегда остаются открытыми в биении твоего сердца
(по мотивам поэмы Руми)
Лучше не любить
Когда впервые полюбил не знал что с этим делать.
Имею ввиду не решался приступать к этому известным способом.
А известных способов достаточно.
Хотел по-своему но все что у меня есть - чужое.
Имею ввиду что у меня ничего нет когда я люблю.
И это все что у меня есть.
Любовь происходит сама и мало того что не знаю
что с ней делать не знаю как она со мной случается.
Переживаю её так что проще сказать - она меня переживает.
И когда она перестает меня переживать - перестаю любить не люблю.
Не люблю и что самое удивительное не смогу.
Любовь нельзя начать делать самому - это не механизм любовь не техника.
Я не могу любить.
Я могу не любить могу делать это хорошо.
Возможно самое ценное что может с мной произойти - перестану пытаться делать любовь использовать чужое.
Любовь использует только настоящее она использует меня.
Она независима все зависят от неё.
Я такой зависимый не один я не один не люблю.
Если понимаю что любовь нельзя делать не могу хотеть любви от другого.
Хотеть любви от другого это еще хуже чем пытаться делать любовь.
Мне не нужно ничего чужого.
Я не один я не один не люблю в этом никто не виноват.
Никто не виноват что любовь не приходит или ушла.
Ничего не нужно делать достаточно моей не любви.
Когда понимаю что всего достаточно не ищу любви.
Любовь нельзя найти это она находит меня.
Я ничего не могу сделать.
Я всегда был свободен от любви.
Никто не может любить никто не должен любовь просто случается.
Я не переживаю из-за любви она переживает меня.
Она переживает меня когда я не люблю
не люблю и делаю это хорошо.
Когда впервые полюбил не знал что с этим делать.
Имею ввиду не решался приступать к этому известным способом.
А известных способов достаточно.
Хотел по-своему но все что у меня есть - чужое.
Имею ввиду что у меня ничего нет когда я люблю.
И это все что у меня есть.
Любовь происходит сама и мало того что не знаю
что с ней делать не знаю как она со мной случается.
Переживаю её так что проще сказать - она меня переживает.
И когда она перестает меня переживать - перестаю любить не люблю.
Не люблю и что самое удивительное не смогу.
Любовь нельзя начать делать самому - это не механизм любовь не техника.
Я не могу любить.
Я могу не любить могу делать это хорошо.
Возможно самое ценное что может с мной произойти - перестану пытаться делать любовь использовать чужое.
Любовь использует только настоящее она использует меня.
Она независима все зависят от неё.
Я такой зависимый не один я не один не люблю.
Если понимаю что любовь нельзя делать не могу хотеть любви от другого.
Хотеть любви от другого это еще хуже чем пытаться делать любовь.
Мне не нужно ничего чужого.
Я не один я не один не люблю в этом никто не виноват.
Никто не виноват что любовь не приходит или ушла.
Ничего не нужно делать достаточно моей не любви.
Когда понимаю что всего достаточно не ищу любви.
Любовь нельзя найти это она находит меня.
Я ничего не могу сделать.
Я всегда был свободен от любви.
Никто не может любить никто не должен любовь просто случается.
Я не переживаю из-за любви она переживает меня.
Она переживает меня когда я не люблю
не люблю и делаю это хорошо.
Странное дерево
Между прочим, растет странное дерево, чьи ветви на пол пути к небу обращаются к земле, становясь корнями.
Странное дерево, что с ним случилось, почему лишает себя развития, отворачиваясь от солнца, почему тянется обратно?
Странное дерево, что с ним случилось, почему не объясняется, не отбрасывая тень, почему делается незаметным,
венчая великую гору?
Странное дерево, что с ним случилось, почему отказывается, не даёт плодов, почему живет другой жизнью,
которую не могу понять...
Испьет от жадности себя своей до дна времени колодец или наполнит вновь, неразрешимая для глаз загадка.
Никто не скажет - видел корни эти,
Никто не скажет - знаком мне сей чертог,
откуда и куда держет это древо ход,
Никто не скажет - что сей изъян таинства забытого знамение?
Но между прочим, мне снится, что это вовсе не беда, а наслажденье,
души деревянной предназначение.
Между прочим, растет странное дерево, чьи ветви на пол пути к небу обращаются к земле, становясь корнями.
Странное дерево, что с ним случилось, почему лишает себя развития, отворачиваясь от солнца, почему тянется обратно?
Странное дерево, что с ним случилось, почему не объясняется, не отбрасывая тень, почему делается незаметным,
венчая великую гору?
Странное дерево, что с ним случилось, почему отказывается, не даёт плодов, почему живет другой жизнью,
которую не могу понять...
Испьет от жадности себя своей до дна времени колодец или наполнит вновь, неразрешимая для глаз загадка.
Никто не скажет - видел корни эти,
Никто не скажет - знаком мне сей чертог,
откуда и куда держет это древо ход,
Никто не скажет - что сей изъян таинства забытого знамение?
Но между прочим, мне снится, что это вовсе не беда, а наслажденье,
души деревянной предназначение.
Внимающее
Шагаешь уверенно по тонкой кромке льда.
Она может не выдержать следующего шага.
В твоем путешествии куда-то, он может оказаться последним.
Воды неизвестного уже внимают тебя.
Встречая тебя за каждой дверью, за каждым взглядом, за каждым рукопожатием, за каждым поцелуем, за каждым словом.
За всем, что следует далее.
Можешь больше не найти прежнего.
Ты провалишься.
Обязательно провалишься.
Можешь быть собой, иметь дом, семью, работу, друзей, любовь, мечты, путь, пока не осмотришься по сторонам.
Присмотревшись, потеряешь все, что казалось своим.
Потеряешь то, чего никогда не было.
Очнешься.
Очнешься от известного.
Шагаешь уверенно по тонкой кромке льда.
Она может не выдержать следующего шага.
В твоем путешествии куда-то, он может оказаться последним.
Воды неизвестного внимают тебя.
Даже когда стоишь на месте.
Даже когда просто стоишь на месте.
Тонкая кромка льда может не выдержать этого.
Шагаешь уверенно по тонкой кромке льда.
Она может не выдержать следующего шага.
В твоем путешествии куда-то, он может оказаться последним.
Воды неизвестного уже внимают тебя.
Встречая тебя за каждой дверью, за каждым взглядом, за каждым рукопожатием, за каждым поцелуем, за каждым словом.
За всем, что следует далее.
Можешь больше не найти прежнего.
Ты провалишься.
Обязательно провалишься.
Можешь быть собой, иметь дом, семью, работу, друзей, любовь, мечты, путь, пока не осмотришься по сторонам.
Присмотревшись, потеряешь все, что казалось своим.
Потеряешь то, чего никогда не было.
Очнешься.
Очнешься от известного.
Шагаешь уверенно по тонкой кромке льда.
Она может не выдержать следующего шага.
В твоем путешествии куда-то, он может оказаться последним.
Воды неизвестного внимают тебя.
Даже когда стоишь на месте.
Даже когда просто стоишь на месте.
Тонкая кромка льда может не выдержать этого.
Сиди спокойно
Сердце затихло, засохло, иссякло.
Ум агонирует, свирепствует, пляшет.
Кожа - сарафан на чучеле,
Глаза добрые - покатились по полу.
Ни осталось мёртвого места
На этом прозрачном полотне...
Растворилось даже время -
Пришло, отбыло и ушло.
Возможно всё,
Из ничего - опять во что попало.
Здесь, кажется, никто этого не замечает -
Хотя бы видеть, что не видишь,
Как смерть не приходила, а пришла
За тем, кто был, кто будет...
За всем, что случится, случилось...
А если спрячешься, то под её плащом.
Но поздно даже подумать
В неверном направлении -
Отсюда нет пути -
Сиди спокойно и смотри...
Ничего не происходит.
Жизнь лишь ожидает завершения -
Только твоего начала,
Которое не начнётся никогда.
Сердце затихло, засохло, иссякло.
Ум агонирует, свирепствует, пляшет.
Кожа - сарафан на чучеле,
Глаза добрые - покатились по полу.
Ни осталось мёртвого места
На этом прозрачном полотне...
Растворилось даже время -
Пришло, отбыло и ушло.
Возможно всё,
Из ничего - опять во что попало.
Здесь, кажется, никто этого не замечает -
Хотя бы видеть, что не видишь,
Как смерть не приходила, а пришла
За тем, кто был, кто будет...
За всем, что случится, случилось...
А если спрячешься, то под её плащом.
Но поздно даже подумать
В неверном направлении -
Отсюда нет пути -
Сиди спокойно и смотри...
Ничего не происходит.
Жизнь лишь ожидает завершения -
Только твоего начала,
Которое не начнётся никогда.
Небыль небывалая
У тебя есть сердце,
Но есть ли ты у сердца?
Кого ты хочешь обмануть?
Дождь идет,
Но сегодня и ему не до тебя.
Все не касается,
Движется мимо.
Даже многочеловеческое чудовище,
Не чует твоего аромата,
Его глаза таращатся отовсюду,
И не замечают твоей красоты.
Губительными губами своими
Промахивается по твоим ладоням.
Щупальцами распущенными щупает,
Не находит твоей груди.
Никто тебя не вспомнит,
С тобою не было знакомств.
Небыль небывалая,
Во все поверят,
Но только не в тебя.
Ты как растаявший ледник, который грезит,
Что он по-прежнему огромен.
Вернись, вернись оттуда,
Где не было тебя.
Мечты давно ушли на покой,
Желания обрели свободу,
Память забылась.
Не бойся, не бойся нового рождения,
Ты раньше вовсе не жила.
У тебя есть сердце,
Но есть ли ты у сердца?
Кого ты хочешь обмануть?
Дождь идет,
Но сегодня и ему не до тебя.
Все не касается,
Движется мимо.
Даже многочеловеческое чудовище,
Не чует твоего аромата,
Его глаза таращатся отовсюду,
И не замечают твоей красоты.
Губительными губами своими
Промахивается по твоим ладоням.
Щупальцами распущенными щупает,
Не находит твоей груди.
Никто тебя не вспомнит,
С тобою не было знакомств.
Небыль небывалая,
Во все поверят,
Но только не в тебя.
Ты как растаявший ледник, который грезит,
Что он по-прежнему огромен.
Вернись, вернись оттуда,
Где не было тебя.
Мечты давно ушли на покой,
Желания обрели свободу,
Память забылась.
Не бойся, не бойся нового рождения,
Ты раньше вовсе не жила.
Прояснение
Достаточно однажды оказаться этой бесконечной поэзией настоящего, чтобы навсегда лишиться однозначности и быть самой возможностью.
Цветущей яблоней, недоступной для занятых глаз.
Самым чистым местом на свете, самым пустым,
готовым к любому наполнению и освобождению.
Ясным и свежим в своей разности.
Невинным морем, затаившем себя в капле.
Не оставляя себе ничего, проваливаться вверх вместе со всем, находить в этом равновесие, впитывать и растворять случившееся.
Тихий, чем когда-либо.
Расслабленный туман, развеянный осенним утром.
Идти вперед, словно возвращаешься туда, откуда пришел.
Стоять, словно никогда не рождался.
Говорить, когда ничего не хочешь.
Засыпать, когда всем хорошо и спокойно.
Пространство подглядывающее за игрой бессонных детей.
Глаза для того, чтобы прислушиваться к дыханию жизни.
Ноги, чтобы летать не приземляясь на землю.
Руки, чтобы отпустить границы восприятия.
Сердце, чтобы стать самим восприятием.
Застенчивой виноградной гроздью, тонущей в бездне вина.
Достаточно однажды оказаться этой бесконечной поэзией настоящего, чтобы навсегда лишиться однозначности и быть самой возможностью.
Цветущей яблоней, недоступной для занятых глаз.
Самым чистым местом на свете, самым пустым,
готовым к любому наполнению и освобождению.
Ясным и свежим в своей разности.
Невинным морем, затаившем себя в капле.
Не оставляя себе ничего, проваливаться вверх вместе со всем, находить в этом равновесие, впитывать и растворять случившееся.
Тихий, чем когда-либо.
Расслабленный туман, развеянный осенним утром.
Идти вперед, словно возвращаешься туда, откуда пришел.
Стоять, словно никогда не рождался.
Говорить, когда ничего не хочешь.
Засыпать, когда всем хорошо и спокойно.
Пространство подглядывающее за игрой бессонных детей.
Глаза для того, чтобы прислушиваться к дыханию жизни.
Ноги, чтобы летать не приземляясь на землю.
Руки, чтобы отпустить границы восприятия.
Сердце, чтобы стать самим восприятием.
Застенчивой виноградной гроздью, тонущей в бездне вина.
Жертвы случая
Мы жертвы счастливого случая,
Беспомощные всемогущие,
Умирающие еще не живущие,
На ладонях момента грядущего,
Снисходительные падшие,
Очарованные разочарованием,
Ткущие узоры времени
На простыне безвременной,
Тронутые нетронутым,
Недозревшие в не зреющем,
На зло к добру брошенные,
В объятия сердца вечного.
Мы жертвы счастливого случая,
Беспомощные всемогущие,
Умирающие еще не живущие,
На ладонях момента грядущего,
Снисходительные падшие,
Очарованные разочарованием,
Ткущие узоры времени
На простыне безвременной,
Тронутые нетронутым,
Недозревшие в не зреющем,
На зло к добру брошенные,
В объятия сердца вечного.
Бежать чтобы бежать
Бежим прочь от всего без ног без глаз и без сомнений.
Бежим туда где можно было бы бежать.
Бежать без слов без чувств без размышлений.
Бежим туда где можно было бы бежать чтобы бежать.
Бежим прочь от всего без рук без сердца и без ограничений.
Бежим словно мы пьяны.
Пьяны не тем что хотим мы убежать а тем что бежим чтобы бежать.
Бежать чтобы навсегда остановиться.
Остановиться и сказать..
Бежим прочь от всего без ног без глаз и без сомнений.
Бежим туда где можно было бы бежать.
Бежать без слов без чувств без размышлений.
Бежим туда где можно было бы бежать чтобы бежать.
Бежим прочь от всего без рук без сердца и без ограничений.
Бежим словно мы пьяны.
Пьяны не тем что хотим мы убежать а тем что бежим чтобы бежать.
Бежать чтобы навсегда остановиться.
Остановиться.
И сказать..
Бежим чтобы бежать…
Бежим прочь от всего без ног без глаз и без сомнений.
Бежим туда где можно было бы бежать.
Бежать без слов без чувств без размышлений.
Бежим туда где можно было бы бежать чтобы бежать.
Бежим прочь от всего без рук без сердца и без ограничений.
Бежим словно мы пьяны.
Пьяны не тем что хотим мы убежать а тем что бежим чтобы бежать.
Бежать чтобы навсегда остановиться.
Остановиться и сказать..
Бежим прочь от всего без ног без глаз и без сомнений.
Бежим туда где можно было бы бежать.
Бежать без слов без чувств без размышлений.
Бежим туда где можно было бы бежать чтобы бежать.
Бежим прочь от всего без рук без сердца и без ограничений.
Бежим словно мы пьяны.
Пьяны не тем что хотим мы убежать а тем что бежим чтобы бежать.
Бежать чтобы навсегда остановиться.
Остановиться.
И сказать..
Бежим чтобы бежать…
Смотри
Смотри и ничего не замечай.
Смотри словно глаза твои закрыты.
Закрой глаза с открытыми глазами.
И смотри, смотри и ничего не замечай.
Закрой закрытые глаза.
И смотри на все впервые,
Словно это сон или незнакомая мечта.
Смотри, смотри на все впервые.
Смотри, как будто ты не знаешь,
Как будто ты не знаешь, как смотреть,
Как будто ты не знаешь, что перед тобой,
Смотри, как будто ты впервые ничего не знаешь.
А глаза не знают ничего,
Сейчас останься этими глазами,
Знающими только лишь незнание свое,
Такими вот безглазыми глазами.
Смотри и ничего не замечай.
Смотри словно глаза твои закрыты.
Закрой глаза с открытыми глазами.
И смотри, смотри и ничего не замечай.
Закрой закрытые глаза.
И смотри на все впервые,
Словно это сон или незнакомая мечта.
Смотри, смотри на все впервые.
Смотри, как будто ты не знаешь,
Как будто ты не знаешь, как смотреть,
Как будто ты не знаешь, что перед тобой,
Смотри, как будто ты впервые ничего не знаешь.
А глаза не знают ничего,
Сейчас останься этими глазами,
Знающими только лишь незнание свое,
Такими вот безглазыми глазами.
Небо нас
Ничего волшебного под этой луной нас не ждёт.
Всё уже трепещет своей неоднозначностью.
И нам ничего не нужно, кроме того, что несёт в себе сердце.
И мы просто следуем... за этими превращениями внутри нашего сердца, не прилагая никаких усилий.
Мы не хуже и не лучше.
Мы здесь, чтобы быть, несмотря на то, что в этом нет никакого толку и нас могут не увидеть.
Наше волшебство не случается где-то там, после чего-то,
оно не какая-то посредственность, что-то, что можно сделать.
Ты же понимаешь...
Разве это не волшебство – не замечать рассвет, на который смотришь...
Не чувствовать ветра, который так трепетно обнимает весь вечер...
Не слышать пения этих сумасшедших птиц, которые понимают так мало в искусстве…
Упускать также волшебно, как и находить.
Наше движение – не к свету и не к тьме, мы танцуем там, где есть место всему.
Мы там, где всё случается, и в этом нет никакого превосходства.
Это поле, бескрайнее поле, поле нетронутых цветов.
Давай просто полежим здесь, хотя бы еще немножко, чтобы небо вновь, застало нас врасплох...
И тебе больше некуда было отсюда уйти…
Ничего волшебного под этой луной нас не ждёт.
Всё уже трепещет своей неоднозначностью.
И нам ничего не нужно, кроме того, что несёт в себе сердце.
И мы просто следуем... за этими превращениями внутри нашего сердца, не прилагая никаких усилий.
Мы не хуже и не лучше.
Мы здесь, чтобы быть, несмотря на то, что в этом нет никакого толку и нас могут не увидеть.
Наше волшебство не случается где-то там, после чего-то,
оно не какая-то посредственность, что-то, что можно сделать.
Ты же понимаешь...
Разве это не волшебство – не замечать рассвет, на который смотришь...
Не чувствовать ветра, который так трепетно обнимает весь вечер...
Не слышать пения этих сумасшедших птиц, которые понимают так мало в искусстве…
Упускать также волшебно, как и находить.
Наше движение – не к свету и не к тьме, мы танцуем там, где есть место всему.
Мы там, где всё случается, и в этом нет никакого превосходства.
Это поле, бескрайнее поле, поле нетронутых цветов.
Давай просто полежим здесь, хотя бы еще немножко, чтобы небо вновь, застало нас врасплох...
И тебе больше некуда было отсюда уйти…
Ничтожный неудачник
Простите, я сломался.
Упал, не встал, изрядно залежался.
Простите, что прощения прошу.
Мне слишком слишком стало.
Жизнь во мне всё сломанное доломала.
Теперь растерзан, прикушен, проглочен.
Никчемный, нелинейный я.
Простите, я сломался.
Застрял, отстал, изрядно отлежался.
Простите, что прощения прошу.
Мне от сложного просто стало.
А от простого проще.
Теперь дышу молчащими глазами.
Неверный, глупый, как вином наполненный сапог.
Простите, я сломался.
Исчез, открылся, изрядно разленился.
Простите, что вашего прощения не нужно.
Мне чужими руки стали.
Не моё берут и не моё дают.
Теперь в несчастия и беды, с ног до головы одет.
Ничтожный, неудачник, свободный как тьма сама.
Простите, я сломался.
Упал, не встал, изрядно залежался.
Простите, что прощения прошу.
Мне слишком слишком стало.
Жизнь во мне всё сломанное доломала.
Теперь растерзан, прикушен, проглочен.
Никчемный, нелинейный я.
Простите, я сломался.
Застрял, отстал, изрядно отлежался.
Простите, что прощения прошу.
Мне от сложного просто стало.
А от простого проще.
Теперь дышу молчащими глазами.
Неверный, глупый, как вином наполненный сапог.
Простите, я сломался.
Исчез, открылся, изрядно разленился.
Простите, что вашего прощения не нужно.
Мне чужими руки стали.
Не моё берут и не моё дают.
Теперь в несчастия и беды, с ног до головы одет.
Ничтожный, неудачник, свободный как тьма сама.
Ничего не исчезает. Все остается.
- Антимоз Ивериели
- Антимоз Ивериели
